Майлз нащупал свой кинжал. – И чем же тогда эти миллифениги… – пожалуй, он опытным путем найдет, какой именно крепости яд следует вложить в произношение этого слова, – …обеспечены?
– Ты мог бы, – нейтрально произнес лорд Форкосиган, – попросить Грегора об Императорском указе.
– Ты похожа на него, – Огромные карие глаза эскобарки, затуманенные ужасом, покрыла пелена отвращения. – Я слышала, барраярцы использовали зародыши в военных экспериментах, – Она принялась изучать Майлза, строя догадки. – А вы не один из этих? Хотя нет, вы не можете быть…
Казначей прочистил горло: – В ежегодном списке Бетанской Валютной Биржи миллифениги котировались по отношению к бетанскому доллару по курсу 150%, – торопливо процитировал он.
Ноги начали опухать, покрываясь белыми пятнами вперемешку с кровоподтеками. Майлз подвинулся, выпрямляя ноги, и на мгновение, скорчившись, уткнул голову в колени. Лишь спрятав лицо, он позволил себе открыть рот в единственном безмолвном вопле. Он не ругался. Самые черные из известных ему проклятий совершенно не выразили бы то, что он сейчас чувствовал.
Граф Форкосиган издал удивленный смешок. – Ну ты коварен, парень! – Но сказано это было одобрительным тоном. Майлз воспрял духом.