– Хуже, чем у всех, кого я отправила на лед, – за исключением двоих.
– Ч-черт, – простонал он. – Черт, черт, черт… – он повторял это как молитву, как заклинание, пока медтехник не сделала ему еще один укол обезболивающего и он не распростился с болью, с отчаянием и с сознанием…
– Чтобы сломать свои собственные пальцы, пытаясь сделать это, силы у меня хватит, – пробормотал Майлз в ответ и рванулся, потянув и вложив в это весь свой вес. Ногти его побелели. Еще секунда, и его хрупкие суставы затрещат…
– Очень хорошо, капитан, – перебил Майлз. – Мы, гм, устроим совещание для старших офицеров после… после инспекции, и тогда вы представите свои соображения всем.
– Жалование, которое я плачу, в настоящий момент состоит лишь из фелицианских миллифенигов… Вы, э-э, знаете, что такое миллифениги?
Старший капитан-пилот мягко ввел катер в стыковочный отсек.