– Не смейте надо мной смеяться. Разве вы сами до сих пор не связаны… э-э… этими завидными отношениями с великолепной Куинн?
Майлз откинул голову и захохотал, ощущая открытым ртом металлический привкус моросящего дождя.
– Полностью фраза должна звучать «неприкосновенным занудой-фором», – уточнил Майлз. – Я понимаю… – Именно такого рода унизительные подозрения страшили его больше всего, когда он брался за спасение Иллиана. Что ж… очень плохо.
Он осмотрел гараж, занимающий весь полуподвальный уровень восточного крыла. Его собственный флаер аккуратно приткнулся в одном углу. Огромный, как линкор, бронированный лимузин, роскошный и блестящий, хоть и устаревшей модели, занимал другой угол. Майлз вспомнил о своей боевой броне. «Пожалуй, не стоит делать попыток управлять машиной или флаером, пока я не приведу в порядок эту чертову неполадку в собственной голове.» На флаере во время припадка он рискует погибнуть сам, а в этом сухопутном линкоре – угробить кого-нибудь на дороге. Прошлой зимой, до того, как Майлз убедил себя, что вылечился, как и обещал, он весьма наловчился якобы случайно устраивать так, чтобы его подвозили.
Неисправность кроется в чипе или в нервных тканях самого Иллиана? Или в каком-то хитром нарушении их взаимодействия? Это вопрос медицины и биоинженерии, и потребуются технические эксперты, чтобы на него ответить. «Снова не я».
А сейчас вдвое чаще. Майлз повернулся к Иллиану. Чуть погодя тот посмотрел на него, и лицо его засветилось узнаванием. – Майлз? Что за чертовщина здесь творится?