– А, вот и ты, Майлз! Куда, ты говорил, ты ходил? А, в госпиталь, вот куда. Извини. Да. Леди Элис попросила меня сопроводить ее на концерт, который она желает послушать сегодня вечером.
Он отправился быстро обследовать ближайшие комнаты для совещаний, и уже во второй из них обнаружил открытую отдушину без фильтра. Он проследил, чтобы судмедэксперт тщательно описал и упаковал последний фрагмент вещественных доказательств, и, запечатав весь набор аудиторской печатью, отправил его вниз в хранилище – для любых дальнейших нужд, какие бы ни возникли.
– Ты же сам велел мне никому не рассказывать об этом, пока все не закончишь, – запротестовала Делия. – А мы только-только выбрались из этой жуткой крошечной камеры.
Уэдделл тем временем достал из своей коробки ультрафиолетовый фонарик и направил его на фильтр. Бледно-красное свечение медленно принялось разгораться тем ярче, чем дольше невидимый луч скользил по поверхности.
Сидя в темноте, Майлз осознал, что вовсе не с мертвыми ему нужно было поговорить. А с живыми. Бесполезно исповедоваться мертвым, отпущение грехов не в их власти. «Но я поверю твоей Речи, Харра, как когда-то ты поверила моей.»
Гарош решительно сжал губы и набрал код на своем комм-пульте. Появилось лицо секретаря леди Элис. Несколько произнесенных вполголоса слов приветствий и объяснений – и над видео-пластиной возникло изображение самой леди Элис. Она хмуро посмотрела на Гароша.