Майлз мрачно принялся обдумывать свои будущие обязанности. Он догадывался, что его роль на свадьбе как императорского шафера важна как в политическом, так и в общественном отношении, учитывая, в какой степени в Форбарр-Султане эти вещи идут рука об руку. Но по-прежнему ощущал себя примерно столь же полезным, как гипсовая статуя, стоящая на лужайке с факелом в руке.
– Графиня Форкосиган изъяла некоторую сумму из своих личных средств – кажется, для его перепланировки; но ваш отец в настоящий момент тратится лишь на содержание своих двадцати оруженосцев. Все остальные деньги на Сергияр поступают из имперского бюджета.
«Хорошо, что она любит адмирала Нейсмита. Лорду Форкосигану такое не по плечу.»
На следующий день только-только рассвело, когда Мартин принялся будить Майлза, осторожно его тряся. – Гм… милорд? Там внизу посетитель.
– Не так уж и трудно. Полагаю, как человек он обрадовался, а как профессионал – ужаснулся.
– Как правило, надежен, – быстро поправился Майлз. Впервые он спросил себя, а не является ли Иллиан от природы серостью. Раньше он всегда думал, что это вынужденная реакция на высокую секретность его работы – жизнь, не дающая врагам никакой зацепки, за которую можно ухватиться и дернуть. Но быть может, этот бесцветный, невозмутимый иллиановский подход ко всему, с чем бы он ни имел дела, имел отношение к чипу памяти, подавившим все остальное?