– Капсула нерастворима и непроницаема. Ее нужно сломать – раздавить пальцами, – и тогда этот экземпляр смешивается с воздухом, а затем вдыхается. То, в какой форме выполнен переносчик инфекции, недвусмысленно подразумевает воздушный путь. Это нечто вроде спор.
Харра подобрала гальку, повертела ее в пальцах и швырнула в воду. Лунные дорожки закачались и замерцали. – Это неизбежность. Никаких уловок. Никакого выбора. Ты просто идешь дальше.
Тут невропатолог Руибаль вмешался и провел несколько первичных тестов; состояние здоровья Иллиана явно не показало ничего худшего, чем легкая головная и мышечная боль. Иллиан с некоторым замешательством оглядел свои сбитые костяшки пальцев, но не задал вопросов ни о них, ни об отметинах на запястьях. Когда его повезли обратно в палату, Майлз поплелся следом.
Губы Иллиана дрогнули в безрадостной усмешке. – Увы, нет, Майлз.
– Пусть колесница Джаггернаута катится, независимо от того, что давят ее колеса? – Майлз поднял брови. – И как вы собираетесь двигаться дальше?
– Зед? – Зед Карел, средний сын старосты Карела, ему тогда было двенадцать… Майлз быстро подсчитал в уме. Сейчас ему двадцать два или около того. Ага. – Когда я видел тебя в последний раз, ты был ниже меня.