Бриллианты загорелись в глазах молодого человека, и он в один взмах исчеркал еще одну страницу.
– Угасают… Угасают… – свистала, переливая и вздыхая, флейта.
– Некуда мне ходить. Что я, своего дела не знаю, – обиделся наконец воин. – Что вы меня попрекаете даром, товарищ Рокк!
И тут гость вынул из внутреннего кармана пиджака белоснежную пачку бумажек…
Александр Семенович оставил флейту и вышел на веранду.
Замерли рощи, и Дуня, гибельная, как лесная русалка, слушала, приложив щеку к жесткой, рыжей и мужественной щеке шофера.