Если б я сказал, что в дверь вошел Бог собственной персоной, то и тогда не смог бы вызвать у офицера более сильной реакции. Он внезапно выпрямляется на стуле, и глаза его теряют мечтательность и сосредоточенность и сосредотачиваются на мне… хотя я замечаю, что они немного вылезают из орбит.
— О! Верно! — моргает Тананда и снова прислоняется к стойке.
—… А это означает, что один из нашего отделения очутится в госпитале, — заканчиваю я за него. — Либо так, либо Тананда заработает кучу шишек, дожидаясь нашего обещанного появления.
Мы с Нунцио выдавливаем из себя улыбки, большего для присоединения к веселью нам сделать не удается.
Если вы делаете из этого вывод, что я рассказал кузену не все о своей встрече с Танандой, то вы правы. Я решаю сменить тему.
— Ах, это, — улыбается Тананда. — Ну, видите ли… мгмм…