– Соломонией мя звать не моги, имя тоё тошнотное и душемутительное. Кличь Соломкой.
– Убей его, что медлишь? – поторопила Соломка. – А я этого аспида прирежу, не ровен час очухается.
Он перевел взгляд на астролога и увидел, что «Едварий Кельин» смотрит вовсе не в лицо собеседнику, а на его грудь.
– Можно банный побор учредить, на веники, – предложил князь Телятев. – По полушке брать. Это сколько в год выйдет?
– Господи! – перекрестилась Соломка. – Сейчас стрельцы тушить побегут, царь без охраны останется…
– Чего в книжку уставился? – заманивал извозчик. – Не сбежит твоя учеба. Эх, гори оно огнем, давай за гривенник, себе в убыток! Для почину, первый нонешний седок будешь.