Выходило, что, несмотря на лапти, это все-таки еврей, только странный. Чтобы еврей не знал, о чем плачут у Стены Плача? Наверное, сумасшедший.
Его превосходительство ехал себе, улыбался небу, реке, солнечным зайчикам, прыгавшим по стенам домов.
– Неизвестно. То есть я, конечно, попробовал выяснить, но «Русский торгово-промышленный» – банк гойский, ни одного знакомого. А! – философски пожал плечами Эфраим Лейбович. – Какое мне дело? Кеша, вы наконец закончили?
– Да, пятьдесят франк очень много. Дай мне двадцать пять, я тебя без пещера провезу.
Статского советника сзади схватили за локти, больно вывернув руки.
– Что, трудно поверить? Представьте себе, и среди жандармов есть такие, кому нравятся мужчины.