Архиерей не сразу вернулся от высоких мыслей на землю.
– Ребе, я с вами! Дорога в Мегиддо дальняя, там всюду разбойники, вы один пропадете! Я сильный, я буду вас защищать. А вы за это научите меня шестнадцати буквам!
– Что не положено? – Стеклянный Глаз отнял руку.
– «Разве что»? – с шутливой укоризной покачал головой прокурор. – Что за умаление молитвы, да еще из уст князя церкви?
– Мое изобретение, – похвалился Стеклянный Глаз. – Бьет на добрую сажень, и преточно.
К этому времени прокурор был уже всецело во власти мистического чувства, что это не он куда-то направляется, а что его направляют,и потому держал ухо востро, а глаза широко раскрытыми – чтобы, не дай Бог, не пропустить какого-нибудь важного знака.