Пелагия подхватила лампу, протиснулась следом.
– Ишь как ему физиономию-то перекосило. Будет сложность с опознанием.
Но Эммануил вдруг хлопнул себя руками по бокам и закричал так громко, что с дерева, маша крыльями, сорвалась какая-то ночная птица: «Петух! Ну конечно! Петух!» И еще добавил что-то на еврейском или арамейском.
Прокурор увидит все собственными глазами. Прямо перед его крючковатым носом отработает Яков Михайлович рыжую монашку, а господин Бердичевский ничего не поймет и не заметит.
Пелагия сотворила крестное знамение, попятилась, бормоча: «Бог нам прибежище и сила...»
Нуте-с, нуте-с. Что подскажет в такой ситуации разум?