– Если я начинаю сразу после завтрака, – объяснил он, – то как правило, к полудню уже теряю сознание.
– Меня не мучили и не насиловали. И я его не убивала. Кажется, я только что сообщила вам об этом.
– В некотором смысле очень старая идея. Брандеры.
Рана от клюва, которую Форкосиган заработал той ночью, когда они хоронили Роузмонта, раздулась и посинела, а от нее до самого колена протянулись красные полосы.
– Похоже на постоянное устройство, – заметила Корделия. Казалось, ожил какой-то гадкий анекдот. – А что вы делаете, когда не удается поймать бетанок? Вызываете добровольцев?
Иллиан заглядывал ему через плечо, и Форкосиган пояснял лейтенанту ключевые моменты происходящего.