Остальные тоже пожелали приветствовать большого человека, так что целоваться пришлось с каждым – общим счетом одиннадцать раз, причем всякий раз произносилась сакраментальная фраза, прославлявшая отечество.
– Никуда. Повернись сюда. Он достал из дорожной сумки лаковую коробочку.
– Что с того, что русские! – рыкнул ужасный человек. – Еговсякие сгубить хотят, и русские тож! Зачем тут? Егоподжидали? Правду говорите, не то...
Это еще лучше – пускай вблизи полюбуется.
Меня, помнится, больше всего заинтриговали эти самые «Особенные Пещеры», где «нет проистечения времени». Эммануила же, человека совсем иного устройства, сверхъестественность случившегося нисколько не удивила и даже не слишком заинтересовала. «У Бога чудес много», заметил он мельком и потом почти всё время говорил о другом – как несправедливо Евангелие по отношению к его любимым шелухин.Эта тема занимала его гораздо больше.
Сама работа хорошая, Колобку исключительно нравилась.