– Да, сэр, – невозмутимо согласился Ботари.
– Зачем я ему понадобился? Он не говорил?
Корделия решила, что он ее разыгрывает. Похоже, у него есть своеобразное суховатое чувство юмора.
– Не знаю. Разговаривает он в основном о барраярской политике. Уверяет, что испытывает к ней отвращение – но, по-моему, это скорее одержимость. Он и на пять минут не может о ней забыть. Она стала частью его души.
– Что-то не так? – моментально встревожился Форкосиган.
– Cколько лет ты служил мне, Эйрел? – спросил император.