— Мне показалось, отец, — сказала Ревекка, — что ты охотно отдал принцу Джону золото.
— Тсс! Замолчи, ради бога! — сказал Гурт. — Только не рассерди его своей дурацкой болтовнёй, и увидишь, что всё кончится благополучно.
— Именно, упорствует и отрекается, — сказал Буагильбер.
— Что за вздор болтает этот негодяй! Гоните его вон! — сказал Бомануар, не зная, как опровергнуть этот практический вывод из своего наставления.
Таким образом, еврейка, судьба которой в этот день представляла для всех наибольший интерес, скрылась, никем не замеченная, и всеобщее внимание устремилось теперь на Чёрного Рыцаря. Толпа громко и усердно кричала: «Многая лета Ричарду Львиное Сердце! Долой храмовников!»
— Нашего господина, и леди Ровену, и Ательстана, и Гундиберта, и Освальда… всех!