Геральт, весь дрожа, стоял посередине огромного зала. Один-одинешенек. Так долго длившийся танец на краю пропасти, этот сумасшедший, ужасный балет наконец позволил риву обрести желаемое ведьмак проник в сознание врага, средоточие ее воли. Злой, болезненной воли, придававшей чудовищу силы. Дрожь пробирала, когда Геральт осознал суть этого зла и вызывал в себе столь же злую мощь, направляя ее против чудовища. Никогда еще он не встречал столь сильной ненависти и кровожадного безумства, даже у василисков, этим как раз печально славившихся.