— У нормальных людей да. А ему нельзя ни антибиотиков, ни сульфаниламидов.
Традиционные игры вроде колечка, которым учила нас воспитательница, не были для меня большой потерей, но вместо того, чтобы слушать про стафилококк, можно было бомбить мелкими камушками слепленные из песка танки, запускать в бассейне с рыбками пластилиновые батискафы, делать из проволоки скелетиков, да мало ли что еще…
— Что ж мне, похоронить его? — не сдержался дедушка. Я хотел предложить похоронить мышонка за плинтусом, но вспомнил, что дедушка забил туда стекловату, и промолчал. Гибель несчастной крошки бабушка оплакивала все утро, а потом ее отвлекло другое происшествие.
— Ах… — тихо и невнятно простонала бабушка.
— Оттяпала, сволочь, трехкомнатную в кооперативе, чтоб у нее все прахом пошло! — говорила бабушка, когда мы отходили подальше. — И сына своего, идиота, в МГИМО вперла. У таких, как она, все схвачено. Не то что дедушка твой — поц. Десять лет в бытовой комиссии, за все время одну путевку в Железноводск взял. Неудобно ему, видите ли…