— Ну что делать, Нин, дарят… — отвечал дедушка, пристраивая Илью Муромца между жестяным танком из Таманской дивизии и бронзовым бюстом задумавшегося Максима Горького.
«Это не из курицы, — подумал я, — это разбилась банка алоэ с медом…»
«Только бы она не передумала! — мелькнула у меня мысль. — Она обещала!»
— Чего ты орешь сразу? Я спрашиваю, где мои тапочки?
Я вытер руки и лицо влажным полотенцем, потом сухим.
— От чистого сердца, Галина Сергеевна… Мне только приятно будет… — услышал я обрывки фраз.