Они и в самом деле вышли на рассвете следующего дня. Табор поури еще не проснулся, и, казалось, никто не заметил странный отряд – шестерых поури и чумазую человеческую девочку с коротким мечом у пояса и небольшим щитом, заброшенным за спину.
Острие меча само собой опустилось к полу.
– Многого не бери, – распорядился напоследок поури. – Hе потому, что нести тяжело, а просто… негоже вещи из мертвого дома брать. Беда следом пойдет.
Девушка остановилась, замерла, вытянулась в струнку, точно звенящая тетива.
Hиакрис заклинала огнем и тьмой, ветром и потоком, всеми стихиями и мощью самой смерти. О, поистине редкостным даром наделела была ее мать, и неудивительно, что никто из обычных чародеев не смог пробудить его к жизни – и хорошо, что не смог.
Лейт так же молча поднялась. Hе глядя на Фарбриана, двинулась к дверям. Камни Власти остались мерцать на округлом мраморном диске – отчего-то очень напоминавшим сейчас палаческую колоду для отрубания голов. Они прошли длинными коридорами, где все длилась и длилась пляска запертого в железные клетки пламени – факелы светли тускло и дымно, Лейт вдруг начала спотыкаться и кашлять.