– Обложи его хуями по полной программе. Но только так, чтобы было аристократично и изысканно.
Он начал выть еще человеком, но вой превратил его в волка даже быстрее, чем любовное возбуждение. Покачнувшись, он выгнулся дугой и повалился на спину. Трансформация произошла с такой скоростью, что он был уже почти полностью волком, когда его спина коснулась шинели. Ни на секунду не прекращая выть, этот волк несколько секунд бился в снегу, поднимая вокруг себя белое облако, а затем поднялся на лапы.
– Слушай, – поднял ладонь Михалыч, – меня же не тереть послали. А объявить.
– Ты что, ничего не хочешь для себя? – спросил он недоверчиво.
Я дала себе торжественное слово больше не вступать с ним в спор о культуре, а использовать его только по прямому назначению, как снаряд для развития силы духа. Но было уже поздно.
– Ты не представляешь себе, как я за тебя рада, – повторила я и поцеловала его еще раз.