— Я люблю тебя, Мэгги, всегда буду любить. Но я священник, я не могу… просто не могу!
— Пустяки, мам. Невелик труд вытереть тарелки, не помру. А тебе хоть немножко да легче.
— Тебе, пожалуй, неважно, а мне важно. Меня одолевают сомнения.
— Вы несчастливы, Фрэнк, я не ошибаюсь? — спросил он.
— А нам пора спать, так я полагаю, — сказал он. Потом застенчиво улыбнулся Ральфу. — Утром вы отслужите мессу, а мы послушаем, прямо как в прежние времена.
Все толковали о пожарах, что бывали в джиленбоунской округе за семьдесят с лишком лет. Как ни странно, в пору долгой засухи пожар был не такой страшной опасностью — по скудной траве огонь не мог перекинуться далеко. А вот через год или два после обильных дождей, когда травы, как сейчас, поднимались густые, высокие и сухие, точно порох, — тогда-то и вспыхивали пожары, с какими иной раз не удавалось совладать, и опустошали все окрест на сотни миль.