— Ну, наказана и хватит, подбавлять не стану. Я наших монахинь очень уважаю, и не нам их судить, а только хотел бы я, чтобы они пореже хватались за палку. Оно, конечно, приходится им вбивать науки в наши тупые ирландские головы, но, как ни говори, кроха Мэгги нынче только первый раз пошла в школу.
— До чего ж вы красивая девушка, сроду таких не встречал, — сказал ей Люк, нажимая на стартер «роллс-ройса».
— Но он мог бы выйти из священников, просто у меня не было случая с ним об этом поговорить.
— Уж так разволновалась, что поступает в школу, а?
В последний день 1937 года Мэгги села на поезд до Таунсвилла. Ее каникулы едва начались, а она уже чувствовала себя гораздо лучше, потому что позади остался опостылевший ей в Данглоу тошнотворный запах патоки. Таунсвилл, крупнейший и процветающий город Северного Квинсленда, насчитывал несколько тысяч жителей, белые деревянные дома стояли на сваях. От поезда до парохода почти не оставалось времени, и Мэгги некогда было осматривать город, но она даже обрадовалась, что и задумываться некогда, надо сразу бежать на пристань: после незабываемых ужасов плавания по Тасманову морю шестнадцать лет назад ей совсем не улыбалось провести тридцать шесть часов на суденышке гораздо меньше «Уэхайна».
Мэгги серьезно кивнула, пытаясь разобраться в этом объяснении.