Крысу автор вряд ли вывел бы в ипостаси Мышкина, персонажа не самого приятного, но более или менее терпимого. Кроме того, Крыса работал в Смоленске, а автор упорно не хочет выходить за пределы Москвы, даже описывая подробности «второго январского путча». Заметно, что его вообще куда больше интересовали персоналии, чем процессы. А вот если автор был лично знаком с Кошкиным (что интересно – человеком с безумно замусоренной русской речью), то это в какой-то степени могло бы пролить свет и на личность самого писателя, и на его дальнейшую судьбу после ликвидации АСБ. Увы, тут наши возможности пока исчерпаны. Сам Кошкин в своих многочисленных интервью русскоязычной прессе автора «Выбраковки» называл исключительно фашистом, маньяком и от любых возможных контактов с ним открещивался. А наши американские коллеги-исследователи, в том числе и допущенные к рассекреченным файлам ЦРУ, полагают автора коллективным и попросту отказываются искать следы отдельно взятого человека. По их мнению, «Выбраковка» – часть сложной многоходовой пропагандистской конструкции, с помощью которой русские пытались откреститься от своего каннибальского прошлого. Вообще наш интерес к личности автора зарубежным аналитикам понятен, но они его просто не разделяют. Им кажется гораздо более важным нащупать масштабные тенденции и установить, кому это выгодно, а мы полагаем, что иначе как мелким ситом здесь оперировать нельзя. В конце концов, большинство членов группы, собранной ОМЭКС, – полноценные носители русской культурной традиции, и нам лучше знать, для чего в России пишутся книги.