-- Ну, а веселье? Как город веселится? -- уже без экстаза спрашивал Остап. -- Тимпаны, кимвалы?
-- Разве вы не видите, товарищ, что я закусываю? -- сказал служащий, с негодованием отвернувшись от Балаганова.
-- Ну вот, опять вы забыли, что я потомок янычаров.
-- Так, значит, можно надеяться? -- спрашивал он, семеня за своим ранним гостем.
-- Так, - глупо молвил Шура, озираясь на Паниковского. - А который час, вы не знаете?
Время от времени Паниковский поднимал голову и принимался считать. Он переводил пуды на килограммы, килограммы -- на старозаветные золотники, и каждый раз получалась такая заманчивая цифра, что нарушитель конвенции даже легонько повизгивал.