-- Сознался наш Скумбриевич. Очной ставки не выдержал.
-- Этот ребус трудненько будет разгадать, -- говорил Синицкий, похаживая вокруг столовника. -- Придется вам посидеть над ним!
-- Ты самка, Варвара! Ты волчица! Волчица ты, тебя я презираю...
Козлевич встал. Командор, униженный и бедный, стоял перед ним с непокрытой головой. Светлые польские глаза Адама Казимировича заблестели от слез.
-- Ах, такое отношение! -- пронзительно запел Остап, дико озираясь.
При слове "чистка" Лапидус-младший встрепенулся, взял Корейко об руку и увел его к громадному окну, на котором разноцветными стеклышками были выложены два готических рыцаря.