Рыцарь и впрямь был очень плох. Пышущий жаром, как раскаленный уголь, он безостановочно блуждал лихорадочным, полубезумным взглядом по обшарпанной горнице. Пальцы рук и ног опухли и почернели под ногтями. Крайняя степень обморожения, чего и следовало ожидать.
- А это что такое? Я не заказывала! - Я решительно отодвинула в сторону пузатую винную бутыль, оплетенную соломой.
Навару я знала хорошо. Пожалуй, слишком хорошо... Доводилось стакиваться... слава богу, тогда я еще не являлась объектом его травли Навара просто не счел меня достойным противником. С тех пор многое изменилось; возможно, в худшую сторону, не спорю.
- Вот что, Навара, валите-ка отсюда. Людьми, как вы точно подметили и не замедлили сообщить всем встречным-поперечным, я дорожу куда меньше птиц.
Толпа потянулась на кладбище, как на народное гуляние - со свистом, гиканьем, шуточками-прибауточками. Впереди шла я, с лопатой наперевес. За мной четверо дюжих мужиков несли на руках Навару, чья натянутая улыбка то и дело сменялась гримасой тоскливого отчаяния. По пути к завсегдатаям корчмы присоединились женщины, дети, старики, собаки и даже белый гусь, торопливой развалкой бегущий вслед за людьми. Такой веселой процессии старое кладбище еще не видывало.
- Если бы ваш неиссякаемый сарказм был равен вашему профессионализму, то нам не пришлось бы коротать ночь в компании враг врага. Может, все-таки используете фаейрбол?