— Храбритесь, хвастливый вояка? — ответил Хитклиф. — Но и я не так вас люблю, чтобы вредить ему. Ваши мучения не должны кончиться до срока, и вы их изведаете сполна. Не я сделаю его ненавистным для вас — это сделает его милый нрав. Из-за вашего побега со всеми его последствиями Линтон теперь — сама желчь. Не ждите благодарности за вашу великодушную преданность. Я слышал, как он расписывал Зилле, что он стал бы делать, будь он так силен, как я: наклонности налицо, а самая слабость изощрит его изобретательность в замену силе.