— Что это? Кончено? — глухо спросил Турбин.
— Помилуйте, господин офицер, — трясясь в ужасе, ответил голос, — я ничего не говорю. Я молчу. Что вы-с? — голос прыгал.
Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, но 1919 был его страшней.
— Тише, ты. Ну, что налетел? Со всяким бывает.
— Ото казалы банды… Вот тебе и банды. Ура!
— Ну, все-таки ты поосторожней, пожалуйста, — начал он, — полегче… Имей в виду, что князь и штабных бросил. Два его адъютанта с ним уехали, а остальные на произвол судьбы.