Старик потрясся еще немножко и медленно стал уходить.
«Да, говорю, уволь ты их, господи, вчистую! Чем дармоедов-то тебе кормить?»
— Никол… помоги, бери его. Бери так, под руку.
Генерал побледнел серенькой бледностью, переметнул взгляд с лица Ная на трубку телефона, оттуда на икону божьей матери в углу, а затем опять на лицо Ная.
— Вы не откажетесь принять это… Мне хочется, чтобы спасшая мне жизнь хоть что-нибудь на память обо мне… это браслет моей покойной матери…
— Господин полковник, разрешите поджечь здание гимназии? — светло глядя на полковника, сказал Мышлаевский.