Все быстро разбирали оружие, щиты, встали вокруг повозки. Даже Бернард, лежа, прикрылся щитом, а в руку велел дать ему хотя бы нож. Странно, в это страшное время, в ночи, когда нечисть всесильна, а человек слаб, я ощутил странный восторг, который никогда бы раньше не посетил мою рациональную душу. Я делал глупость, явную глупость, ибо надо все бросать и бежать отсюда, скрыться, выбрать дерево повыше и залезть на самую вершину, пока все не утрясется и все не разойдутся, в бегстве нет стыда, вон американская морская пехота в панике бежит, завидев одного-единственного вражеского солдата, и спешно вызывает по радио артиллерию, самолеты и крылатые ракеты, чтобы потом без потерь, это и есть рациональная война, а вот я, такой же рациональный…