Крылатый зверь остался, я поднялся, отступил. Тварь вся в коричневой шерсти, голова с собачью, с вытянутым, как у павиана, рылом. Из раскрытой пасти хлещет кровь, зубы блестят, как алмазы. На прижатых к брюху лапах когти в красном. Я наконец пощупал живот, рубашка в лохмотьях, на пальцах осталась кровь.
– А как можно? – заорали со всех сторон. – Как можно? Как этот Шершень – можно?
– Нет, – прошептал я, – такая красота не может принадлежать Силам Тьмы… Это создано… нет, не Тьмой, не Тьмой! Как и вся красота на свете, телесная или духовная… Как прекрасен этот мир…
– Сэр рыцарь, – сказала она звонким негодующим голосом, – вы не понимаете, что говорите!.. Вот я, нежная и зовущая вас женщина, томящаяся без ваших сильных рук. Набросьтесь на меня, мните, терзайте, утолите свои желания, делайте со мной все, что проделываете в своих ночных видениях… Я жду этого, я жажду!
Монстр замахнулся для последнего удара, но тут синяя полоска подошла к концу и… оборвалась. Он взревел страшно, с неба полыхнули молнии, земля затряслась. Монстр обрушился навзничь, земля дрогнула еще раз.
– Ну… – сказал я и закашлялся, – ты… надеюсь… в порядке?..