– Не успеет, – бросил Ланзерот. – Сам знаешь, что не успеет.
При его грузности он двигался чересчур быстро. Я не сразу понял, что эта грузность от обилия мускулов, а не жира. К тому же этот толстяк ведет себя так, словно выпил три чашки крепчайшего кофе.
Сэр Гарольд поклонился, отступил на шаг, повернулся и пошел к выходу из лагеря, где пришлось оставить коня и оружие. Похоже, он понимал, что последнее слово правильнее оставить за Карлом, который присвоил себе чересчур громкий титул Завоевателя. Мелкие люди всегда чувствуют свое превосходство, если последнее слово за ними.
Да, такая молитва не унижает, это, скорее, психиатрия, а не молитва. Я старался запомнить побольше слов и формул, хоть память у меня, естественно, как у любого, кто для легкости пользуется калькуляторами и прочими облегчальниками жизни, – дырявая.
Вообще-то, я целился в середину груди колдуна, не сразу сообразив, с какой стороны находится сердце, но, видимо, отдача увела стрелу слишком высоко. Однако сейчас об этом упоминать наверняка не стоит.
– Еще не решил, – ответил я еще вежливее. – Вы мне поможете выяснить один вопрос… Кто такие оборотники?