Илеа, как и Терсат, нисколько не верил, что на турнир прибудет таинственный Посредник бога-шутника, а воспринимал путешествие как заслуженный отдых. Однако размеренная жизнь жреца изменилась в одночасье, когда поднялись злополучные знамена с надписями. Илеа сразу понял, что наступил самый важный момент в его карьере: либо он сделает все как надо, либо безнадежно пойдет на дно.
Поначалу все шло хорошо. Ползти в доспехах было неудобно, но зато насчет грохота щита о пол можно было не волноваться. Виктор кое-как достиг синей двери, выкрашенной отвратительной липкой краской. Он непрестанно оглядывался на колышущегося голема. Тот же не обращал ни на что внимания, уставившись на какую-то точку в углу. Антипов потянулся к белой блестящей ручке. Он надеялся, что дверь будет не заперта, как и предыдущая.
— Это тебе, Нисттеа. — Виктор царственным жестом вложил деньги прямо в протянутую руку. — Где найти дворецкого?
Погуляв совсем недолго, Антипов вернулся в каморку. Он взялся на холодную ручку своей двери и потянул, ожидая увидеть удивление Риксты. Виктор умел ценить удивление. Оно бывает разным, но искреннее, внезапное — встречается лишь изредка. Сейчас Антипов рассчитывал столкнуться именно с таким.
— А где же взять этот нож? — спросил Антипов. — Нож как его? Ун-Аарона?
— А чья эта спальня-то? — полюбопытствовал успокоенный юноша.