Анну сунул смятую бумагу обратно в рукав. Он чувствовал такую нестерпимую, словно предсмертную, тоску, какая иногда видится в глазах и позе загнанного коня.
— И что ж это, Уважаемая Госпожа, вас сюда с гор понесло? Почему вы не помогаете семье мужа? Почему детей не растите? Приключений захотелось?
— Почти так. Ты упустил лишь два нюанса — внизу впадинка, а от веточки до этой нижней впадинки идёт узкий желобок. Верно?
— Да что ты, брат! — воскликнул он, отстраняясь. — Я же пошутил. Тебе обидно это слышать? Я больше не стану это говорить. Не сердись. Война быстро учит грубости — я тоже грубиян, брат…
Он смущается ещё заметнее, снова кладёт бумажные комки на пол, пытаясь сделать это аккуратно — и после минутных колебаний вытаскивает свёрнутое письмо из рукава.
Запись N135-06; Нги-Унг-Лян, Кши-На, Тай-Е, Дворец Государев.