Возвращается на удивление быстро. Убитый. Садится на подоконник высокого дворцового окна с прозрачными стёклами, смотрит в наступающие сумерки пустыми глазами.
— Судьбу нельзя искушать, — тут же выдал Эткуру одну из любимых избитых истин. — Тот безумец, кто меняет Предопределённость, данную Творцом, на слепой Случай, забаву Владыки Ада!
Рывком отворачивается от меня и прячет лицо в ладонях. Я сижу рядом, как последний дурак, пытаясь сообразить, что именно сделал не так.
— Я говорю вам это вовсе не для того, чтобы ваша неприязнь к южанам усилилась, — сказала Вдова Нэр. — Теперь время переговоров, вы узнаете о лянчинцах многие вещи, скрытые прежде — но то, что мы уже знаем, вам хорошо бы иметь в виду, дабы высказать все опрометчивые суждения среди своих, а не в зале для аудиенций.
— Нет, — сказал Анну твёрдо. — Я — не хочу.
— Да разве же я возражаю, солнышко? — северянин удивлялся всем телом, воздевая руки, глаза и брови. — Тебе подарили — бери! Возьмёшь — твоё!