— Это — измена? — шепнул Эткуру. Его щёка снова дёрнулась. — Они меня продают, брат? Так ты думаешь?
— А ты как думаешь? — спросил Анну, чтобы что-нибудь сказать.
И я — бегу на звук, потому что хорошие дела по ночам не делаются.
Лезвие меча Эткуру скользнуло по лицу северянина, вспоров скулу. Кровь брызнула струёй, северянин ахнул, волки взревели, Когу пробормотал: "Ну что ж ты, Львёнок…", — а Анну подумал, что теперь настал момент перерезать шуту горло, и ощутил очередной удар боли в душе от этой мысли.
Глаза Анну суживаются в щели — он становится чуточку похожим на землянина монголоидной расы.
— Оказывается, есть куда, — поворачивается ко мне. Огонёк погас. — Они не верят, что вы помогали мне просто так, Учитель. Для них это немыслимо — вы ведь Всегда-Господин, вельможа, а у меня теперь скверная репутация… Они не верят, что я ни в чём не виноват. И-Цу не хочет меня видеть. Нет Судьбы.