— Заклеймишь меня, — продолжал Ар-Нель спокойно, с еле заметной улыбкой, отложив кисть и рисуя пальцем на лбу какие-то знаки — видимо, то, что с точки зрения язычника изображало татуировку рабыни Прайда. — Бросишь переламываться в обществе старых ведьм, которые когда-то были вашими красотками. Будешь приходить, когда захочешь близости — и уходить сразу после неё, чтобы не испачкаться об меня… Не посмеешь больше слушать меня — потому что позор на голову слушающего женщину… Я потеряю не только Имя Семьи, но и собственное маленькое имя: ты придумаешь мне кличку, как лошади или собаке… Что ещё? Ах, да — мне больше никогда не коснуться оружия — и не учить фехтованию наших детей. Да и детей не будет — твои люди заберут их, как только дети бросят пить молоко. Пустой сосуд, не так ли? Я вспомнил всё, рассказанное тобой? Ничего не забыл?