И в то же время Тим получил главное. Ему поверили. Проклятая цензура сделала так, что именно те люди, которых он уважал и которые раньше сомневались в его словах, теперь поверили ему.
– Черную метку, говоришь? – задумчиво произнес Васнецов, беззастенчиво рассматривая гостя, и Тим понял, что бородач весь сгорает от желания «щелкнуть», но стесняется.
– Все равно я тебя люблю. Какая же я дура! Но я тебя люблю… – Ольга крепко обняла Тима и спрятала лицо у него на груди. Тим осторожно ткнулся носом в ее пышные светлые волосы, и по телу его пробежала дрожь. Наконец-то рядом был друг.
– Это ваш единственный шанс, – сказал Тим. – Либо вы перехватите инициативу, либо они вас съедят. Будем сотрудничать?
Тим подпер кулаком подбородок. С подпиткой все было ясно. Но, памятуя о том, что сотрудникам Проекта снятся какие-то чудесные сны, он хотел увидеть главное. Ему интересно было узнать, что получил Кремер в награду. «Это наверняка должно как-то проявиться внешне, пусть Коля и спит, – рассудил Тим. – Не будет же Проект напрямую раздражать ему центр удовольствия! Там же чистая эйфория, она не дает большого эффекта, если человек не в курсе, откуда она берется. Его нужно сначала разбудить и сказать: вот, чувак, сейчас мы тебе устроим кайф… А сейчас-то он спит! И, как ни крути, неотъемлемая часть сна – генерирование мощных визуальных образов. По идее, должны они ему зарядить какую-нибудь сказочную картинку. А нервишки у Кремера расшатаны. Так что либо он проболтается, либо начнет руками махать».
Тим перенастроился и с хлюпаньем вобрал в себя весь энергетический мусор, до которого мог дотянуться. Отовсюду в дом-электромагнит летели шарики, бублики, груши, молнии, какой-то неопределенной формы студень… «Ну-с, мы готовы? Как тебя зовут, Черт? Александр Михайлович? Ну что, Сан Михалыч, готов ты своего оператора от пола отскребать? Тряпочкой в ведерочко?»