— А-а-а, мы ж его закопали… — расплылся в улыбке Святогневнев. — Да и фиг с ним — пусть лежит в могилке. Он же мертвый, ему там самое место…
Теперь настала очередь Йехудина молчать. Всем своим видом он показывал, что внимательно слушает.
— Правильно! — довольно согласился Рабан. — Это потому, что я подключился прямо к твоему слуховому нерву! Я же сказал — телепатический центр у тебя неразвит. Ну просто совсем никудышный. Я пытался его построить, но так ничего и не вышло — во сне еще кое-как, а наяву,… Вот и пришлось прямо к нерву — слух у тебя, наоборот, отличный. Ты не волнуйся, — кроме тебя, меня никто не услышит.
— Как скажешь. Есл… если так, должно пройти ещ… еще какое-то время, прежд… прежде чем до наших начальников в столице дойд… дойдет, что здесь стряслась большая беда, и они пришл… пришлют кого-нибудь серьезного. Знаешь, Яков, тебе, наверное, лучш… лучше до того времени убраться отс… отсюда подальше. И мне тоже — вряд ли меня пощад… пощадят только за то, что я не пр… простой зомби, а говорящий… Сделаю побольше сыворотки, чтоб на пар… пару месяцев хват… хватило, соберу инструменты и смоюсь отсюда.
«Да пошел ты. Легенду заранее нужно придумывать. Да и что тут придумаешь?»
А если подумать — ну и хрен с ним. Мне уже осточертело вечно скрывать лицо. Ну не нравится мне это, не нравится! И что с того? Как говорится, носорог подслеповат, но по большей части это не его проблемы. Так и в моем случае: если кого волнует моя внешность, пусть подойдет и прямо об этом заявит. А потом пусть всласть полюбуется на собственные кишки!