Кондрат даже не стал повторять матросскую прибаутку.
Пока он искал графин и стакан, я успел у него из портфеля попятить десятка два чистых бланков – авось пригодятся. Когда мы покончили с чистописанием, я предложил Борису остаться у нас до завтра, но он собрался ночевать в Гатчинском замке.
Перед Новым годом к нам в гости прилетели Мария Петровна с Комрадом. Да не одни. Прихватили с собой и Петра Аркадьевича с супругой. Брат демонстративно не сел за штурвал – пускай Мария покажет родителям, что управляет самолётом с такой же лёгкостью, как и расческой. Прогостить у нас собирались аж до Рождества. Но я-то видел, что что-то тревожит Столыпина. Как-то вечером после театра, когда женщины ушли обсуждать наряды, Пётр Аркадьевич заговорил о своём детище – аграрной реформе.
– А из чего приготовлен десерт? – спросил я.
– Не смею никого задерживать. По машинам! А вот генералов Сиченко и Павлова я попрошу остаться. Чего это вы вчера припозднились? Мы вас после обеда ждали, а вы под самый заход приземлились.