– Я даю вам такой кредит! Отныне вы можете делать всё, что хотите и я всегда и всем могу сказать, что такова моя воля. В своих действиях вы теперь не подотчетны ни перед кем. Даже передо мной. Захотите как-то объяснить какой-нибудь свой поступок – выслушаю с интересом. Не захотите – ваше право!
– Князь Борис! Целоваться не будем, хотя давно не виделись. Отмечать встречу будем чуть позже. Мы недавно обедали. А сейчас всех господ лётчиков попрошу на разбор полётов! – пригласил я союзников в класс.
Покинув Гаранчука, я ещё в каляске стал просматривать газеты. В разделе происшествий наткнулся на замётку о том, что в Обуховской больнице была проведена ампутация обеих ног какому-то извозчику, который спьяну попал под свою же карету. Ампутацию провел молодой хирург Плоткин А.Р.
– А Коновалов-то там зачем? – спросил барон Плаксин.
– Так Троцкий же альбатрос революции – в Израиле поальбатросил и бросил, дело сделано и дальше ему там не интересно. Мы его в Мексику перенацелим. Пусть там теперь революцию затевает. И будет у Дяди Сэма в подхвостье свербеть Социалистическая Мексика с прочими Гандурасами. А мы ему ещё присоветуем Кубу и Гаити коммунистами наводнить, а потом бац и революция. Нам-то эти островки не помешают – особенно Аруба. Прекрасный климат и полногрудые креолки! – усмехнулся я.
– Мои матросики по опушке прошлись и насобирали лесной земляники вашим барышням!