В первый день меня никто не стал ставить в спарринг с другими солдатами. Я просто бил манекен, отдыхал, снова бил манекен. Лейтенант время от времени подходил ко мне, делал замечания и шел к другим. И слава богу. Я не чувствовал себя готовым к чему-то большему.
И мы отправились в полугодовой полет — пришел наш черед проверять какой-то сектор пространства. Никому наша система, разумеется, не была нужна, но порядок — есть порядок.
Задумчиво хмыкнув, капитан сделал небольшую паузу, читая что-то, не видимое на экране.
— Как-то неубедительно получилось, рядовой, — проговорил капитан, снова рассматривая меня. — Ты не настолько мал был, чтобы его не помнить.
На некоторое время она задумалась, рассматривая свой дисплей и беззвучно шевеля губами.
— Понятия не имею, Крис, — последовал спокойный ответ. — Это же засекреченный проект, а я — лишь исполнитель не самого высокого звена, помогающий тебе в развитии. Здесь никто ничего не знает, кроме того, что вы должны в будущем послужить Содружеству.