Висли Мауч, директор Отдела экономического планирования и национальных ресурсов, делал одно за другим заявления, определить содержание и цель которых было просто невозможно; в каждом абзаце были такие слова, как «чрезвычайные полномочия» и «несбалансированная экономика».
— За город. У меня есть охотничий домик. В Беркширских горах. Если захочешь увидеть меня, Эдди Виллерс расскажет, как туда добраться. Я вернусь через две недели.
— Хэнк, а вдруг что-нибудь случится с Тедом Нильсеном? — вдруг спросила Дэгни.
— Ребята, пожалуйста, не могли бы вы скорчить обреченные физиономии? Я знаю, что именно этого жаждет мой редактор, — смеясь, бросил один из фотографов.
— Надо сделать все так, — шептал Висли Мауч, — чтобы никто никогда не узнал…
Реардэн едва сдержал вырвавшееся было ругательство. Мужчина, слегка нахмурившись, скучающе смотрел на другую сторону улицы. На лице старой женщины ничего не отразилось. Она стояла и смотрела молча, без интереса, без цели — так химические элементы на фотопластине впитывают изображение, но не могут хоть как-то осмыслить его.