— Чем занимаетесь вы сами? — спросила она. — Мидас Маллиган сказал, что вы здесь работаете.
— Вы закончите свой путь так же, как я, мистер Реардэн, — сказал он. — Неужели вы хотите отписать им свой разум?
На сигнальном мостике горел зеленый свет. Между путями, низко над землей горели зеленые огоньки, уходившие вдаль, к тому месту, где дорога делала поворот и на фоне похожей на зеленые огоньки листвы маячил зеленый глаз семафора.
— Нет, ничего. Просто хотел чуть дольше слышать твой голос. Прости меня. То есть не сейчас; я имею в виду, что сейчас я ничего не хочу сказать.
Дэгни прилегла на кровать и лениво вытянулась, запрокинув назад голову. Она лежала, согнув одну ногу и прижав ладонями к губам темно-синюю ткань покрывала. В полумраке спальни рубин сверкал на ее теле ярко-алым светом, как кровоточащая рана, на ее коже отражались лучики, напоминавшие звезду.
— Это и странно. Я знаю, что он лгун, бездельник, повеса, прожигатель жизни, самый порочный, безответственный человек, которого только можно себе представить. И все же, глядя на него, я чувствую, что, если доверил бы кому-то свою жизнь, то только ему.