Вольдемар начинает кривить рот, глазки совсем-совсем грустные и почему-то удивленные… Ладно, как там? Не загоняйте крысу в угол?.. Не будем…
«Чего?! Бл…! Ни … себе!.. Как?! Откуда?!»
Губы встречаются с губами, и все звезды Вселенной начинают кружиться вокруг нас… Через какое-то время легкие сумерки достаточно внятно намекают, что нужно соблюсти правила приличия и проводить мое солнышко домой. Даша быстренько поправляет пришедшее в некоторый беспорядок платье, и мы двигаемся обратно. На тропинке вспоминаю, что не сделал главного на сегодня. Достаю из кармана бархатную коробочку с колечком, встаю перед самой прекрасной девушкой на одно колено…
Увиденная картина заставила Келлера серьезно задуматься. На первый взгляд многое говорило о том, что автор проекта был, по-видимому, сторонником возврата к исконно русским традициям и показного отказа от всего европейского и особенно германского. Казалось, что этот городок сошел с картин Васнецова или Рериха и в любую минуту из ворот во главе своей дружины может выйти премудрый царь Берендей или выехать на коне Вещий Олег.
– Господа, господа! Будьте так любезны, немного потише! Мы, конечно, понимаем-с, что офицерам, прибывшим с фронта, необходимо отдохнуть-с, но, право же слово, не так громко!
– Тут такое дело… Значицца вот… – Что-то казак мнется в нерешительности, мне аж страшно становится по поводу причины такого поведения. – Помнишь, мы в первой рейд ходили, еропланы пожгли… Ну так вот на-кась, держи, командир…