Всё это время я ждал. Считал секунды, надеялся, что вот-вот он выйдет, как ни в чем ни бывало, из-за ствола березы — большие пальцы в кармашках вышитого павлинами жилета, в зубах — трубка… И скажет: — Что-то ты мышей не ловишь, падаван. Смотри, как бы без тебя история не закончилась.
— А здесь — он кивнул на огромную, больше всего похожую на оцинкованный бак от стиральной машинки, цистерну, — Пиво. Наш собственный сорт, "Живое Ухмельное". Может, пробовали?
— Сейчас они голодные. Фуражу Хрон не дал, а сами они пока не охотились — скот по деревням целый. Услышат поутру, как коровка наша мычит — она ж доиться захочет — и прилетят, как миленькие.
— Сил наших больше нет беспредел терпеть, вашбродие! Вы уж тут, в стороночке, постойте, пока мы мажонка вешать станем. Уж вы не сомневайтесь, управимся в лучшем виде…
По глазам Маши я понял, что она об этом забыла. Ну, не то, чтобы совсем забыла, просто насущные проблемы заслонили главное.
— Ты, Ваня, дуй на почту. — распорядился Лумумба. — Там почтовая карета, — он сверился с репетиром, — Аккурат сейчас прибывает. Заберешь вещи. А я — в гостиницу. Осмотрюсь, закажу обед… Давненько мы с тобой горяченького не едали, а, стажер? Супчику, куриного, да с потрошками!