— Штык не может оказаться плохим. Он Бабуле всегда помогал.
В следующий миг меня толкнула могучая рука, а мимо пролетел гигантский язык пламени.
Я думал, полицеймейстера хватит удар. Он покраснел, открыл рот и начал хватать воздух, как рыба.
Отступив к стене, я схватила со стола первое попавшееся: огромную двузубую вилку на здоровенной деревянной ручке. М-да, это, конечно, не нож, но тоже сойдет. Никому не нравится, когда вилкой в глаз тычут… Сзади гудело и трещало: пожар набирал обороты.
Мы наконец оказались на улице. Солнце палило всё так же немилосердно, на дороге перед управлением клубилась пыль — только что промчалась запряженная лошадьми повозка, и я невольно закашлялся.
Так жестко, по-взрослому она это сказала, что у меня мурашки по спине пробежали.