Отовсюду засвистели, заулюлюкали, на площадь, к ногам Елены, полетели огрызки яблок и прочий мусор.
— Ничего. Мы вас прощаем. — великодушно кивнул учитель. Стучать он перестал.
— Двадцать верст? Ты предлагаешь бежать двадцать верст? Да мы и к завтрашнему вечеру не успеем…
Ласточка, бледная после болезни, теперь и вовсе походила на ледышку — тонкую до прозрачности. Близняшки рыдали взахлеб.
Березовую рощу пронизывали ослепительные столбы света. На зеленых прозрачных листочках прыгали веселые солнечные зайчики. Где-то в вышине куковала кукушка, а совсем рядом, на соседнем дереве, выстукивал барабанную дробь дятел…
— У Цаппеля были долги? — спросил Базиль. Штык пожал плечами.