Маркграф кивком указал мне на одно из стоящих перед столом кресел на гнутых ножках и без ручек, какие любят показывать в фильмах про Остапа Бендера.
— Будем говорить на таком языке, которого они точно не знают, — подмигнул мне маркграф.
— Савва, давай за борт, — приказал командор.
— Будешь молчать — пойдешь под суд, — пригрозил я. — И как минимум окажешься на фронте. И не капитаном, а рядовым штрафной роты. На Восточном фронте тыловых воров я просто ставил к стенке под салют из дюжины ружей.
Через тонкие доски двери услышал о себе довольно лестную в устах уголовника характеристику.
— Пригоняй кобылку, Йозе, — мы уже перешли за вином на «ты». — Первая случка для тебя даром, — пообещал я местной власти взятку натурой.